Анатолий Черняев
Источник: vk.com
Статья кандидата философских наук Анатолия Владимировича Черняева из сборника философского собора «Великое русское исправление имён».
Нынешняя война — не только состязание оборонных потенциалов воюющих сторон, но также манифестация конфликта цивилизаций с присущими им фундаментальными представлениями о своей нравственной и исторической правоте, которые раскрываются в процессе этого конфликта и составляют такую же неотъемлемую часть боевого арсенала, как танки и самолеты. Мы слышим из сводок новостей от официальных представителей Министерства обороны, что наша авиация имеет перевес в украинском небе. Но можем ли мы сказать подобное в отношении сферы смыслов? Имеем ли мы преимущество перед противником в области общественной идеологии? Пока приходится констатировать, что украинское общество оказалось более сплоченным в понимании смысла своей борьбы, что годы «самостийности» и насаждения русофобской националистической идеологии по рецептам западных политтехнологов были использованы марионеточным украинским режимом весьма эффективно. Политическая и культурная элита Украины, интеллектуалы, армия и население в значительной степени идеологически консолидированы. Российская ситуация в этом отношении гораздо более сложная, внутренне противоречивая.
Как и в военно-политическом конфликте, который явился результатом многие годы нагнетавшихся проблем, в коллизиях на ментальном уровне мы пожинаем плоды посеянного три десятилетия назад. Если задаться вопросом: кто несет ответственность за трагедию, свидетелями и участниками которой мы оказались — за все эти ужасающие жертвы, страдания, кровь? Не подлежит сомнению, что наряду с политиками, совершившими «глупость или предательство», огромную ответственность за это несут те социальные демагоги 1980-90-х годов, которые при помощи философии идеологически обеспечивали политическую дезинтеграцию нашей Родины под лозунгами «общего европейского дома», «общечеловеческих ценностей», «толерантности», «мирного сосуществования», «диалога цивилизаций» и т.п. Эти лозунги тогда были вброшены в наше общество и парализовали нас. Мы не смогли встать на защиту своих нравственных идеалов и традиций, своего исторического бытия, на защиту целостности государства, которое строилось героическими усилиями наших предков на протяжении веков, и когда началось его расчленение, мы оказались морально разоружены и, в лучшем случае, лишь оцепенело наблюдали за этим чудовищным процессом.
Масштабное техническое и организационное перевооружение армии — необходимое, но, как мы видим, недостаточное условие для успешного отстаивания права страны на историческое бытие в смертельной схватке с коллективным Западом. Не менее важны моральное и идейное вооружение, смысловое и концептуальное переоснащение.
И начинать решение этой задачи необходимо с преодоления идеологического наследия 1990-х годов, корни которого проникли настолько глубоко, что мы наблюдаем сегодня в России «пятую колонну» в масштабах настоящего «левиафана», охватившего не только общественных активистов и журналистов, деятелей культуры и шоу-бизнеса, но, к прискорбию, также российских учёных, причем не в последнюю очередь, — представителей социально-гуманитарного блока, который напрямую отвечает за моральный климат, мировоззрение и идеологию общества.
Демонстрацией этого стала реакция значительной части российского научного сообщества на начало специальной военной операции и присоединение к России новых территорий, которая выразилась, во-первых, в целом ряде публичных акций протеста, включая подписание коллективных петиций «российских ученых», во-вторых — в фактическом саботаже целыми научными коллективами реальной работы по научно-исследовательскому и научно-организационному обеспечению интеграции новых территорий, осмысления и защиты традиционных российских ценностей, обеспечения культурного и интеллектуального компонентов суверенитета России. В-третьих, среди российских ученых-гуманитариев неуклонно растет число лиц, признанных иностранными агентами; при этом необходимо учитывать, что для данной категории деятельность в качестве иноагентов напрямую связана с их научной специализацией и основной работой.
Как мы к этому пришли? Когда американцы в 1980-е годы строили планы по разрушению нашей страны, одним из шагов стало назначение послом в Москве Джека Мэтлока, между прочим, — доктора философии. Он жив до сих пор и даже выступал недавно с комментариями в связи с украинскими событиями. Мэтлок начинал карьеру как профессиональный советолог и русист; при этом он исповедовал идею, согласно которой Советский Союз — органическая часть Российской империи, одна из ее реинкарнаций, а становой хребет этой империи — её идеология. Поэтому он считал, что приоритетным для ослабления страны является работа именно на идеологическом направлении, и сосредоточил усилия на перевербовке советской интеллектуальной элиты. С этой целью в московской резиденции американского посла устраивались щедрые приемы для деятелей культуры, науки, в том числе и для философов. На этом была основана масштабная работа по интеллектуальной колонизации страны, которая достигла своего пика в 1990-е годы.
И если в области социальной политики, правового регулирования, государственного и военного строительства нам во многом удалось преодолеть беспредел 1990-х, то в сфере наших социально-гуманитарных наук 1990-е годы фактически продолжаются, что вдвойне удивительно, учитывая огромное внимание, которое уделяется государством развитию науки и масштабам оказываемой ей финансовой поддержки. Особенно по сравнению с самими 1990-ми, когда при отсутствии внятной национальной научной политики и чисто символическом уровне государственного финансирования российской наукой de facto заправляли западные фонды, которые активно вовлекали наиболее перспективных российских ученых в свои проекты. И если в сфере точных и естественных наук зарубежные фонды в 1990-е — начале 2000-х стимулировали «утечку мозгов» за рубеж, то в социально-гуманитарной сфере проводилась политика, направленная на идеологическую вербовку учёных и формирование в России научной корпорации, управляемой извне. При этом преследовалась цель предотвратить появление в нашей стране общественного мировоззрения на основе национально ориентированной парадигмы, вместо которой внедрялись научные программы, отвечающие политическим интересам США и их союзников.
Опыт наиболее успешных представителей генерации российских учёных, воспитанных в 1990-е и начале 2000-х гг. на программах западных грантов, стал восприниматься научным сообществом как образец профессионального успеха и идеальная модель научной карьеры, а их политико-идеологические принципы — как ориентир мировоззренческой идентичности современного учёного. Как правило, представители этой генерации руководствуются не национальными интересами своей страны, а «общечеловеческими», «мировыми» представлениями, выразителем которых являются западные либеральные идеологи. Такая наднациональная модель идентичности, во-первых, соответствует их убеждениям, сформированным под влиянием западных программ, а во-вторых, помогает им позиционировать себя в качестве части духовной элиты российского общества, авторитет которой обеспечен ее признанием «на мировом уровне».
Так сформировалась научная элита, отвечающая за утверждение в научно-образовательном пространстве России западных либеральных ценностей и концепций. В настоящее время ее представители контролируют значительные ресурсы научно-образовательной инфраструктуры России, включая многие академические и университетские корпорации, редакции высокорейтинговых научных журналов, экспертные советы научных фондов, специализированные диссертационные советы, элементы системы подготовки и аттестации научных кадров. В результате в российской науке внедряются стандарты, согласно которым решающим критерием оценки результатов исследований считается их признание на Западе, а также комплекс обязательных для учёного мировоззренческих установок, которым придается значение этических принципов. Тем самым российскому социально-гуманитарному сообществу навязывается либеральное политическое мировоззрение в качестве конвенции, которая «по умолчанию» должна разделяться учёными, претендующими на респектабельность, профессиональный успех и признание со стороны научной корпорации. Сообщество воспринимает эти установки не просто как профессиональный моральный кодекс, но также как ценностную норму научного мышления, ключевую методологическую установку при истолковании и оценке всего комплекса социальных и исторических вопросов.
Причем, если до последней реформы науки в российском научном сообществе еще могло иметь место определенное мировоззренческое разнообразие, то после внедрения системы индивидуальных научных рейтингов и эффективных трудовых контрактов все академические учёные и преподаватели вузов обязаны отчитываться публикациями в высокорейтинговых журналах и участвовать в конкурсах грантовых проектов, что значительно повысило их зависимость от ресурсов, которые находятся под контролем адептов западных программ. В ходе этой реформы стала внедряться также наукометрическая система, которая используется для определения эффективности и результативности научных исследований, а также определения индивидуальных научных рейтингов ученых. Как оказалось, применяемые при этом технологии рецензирования не просто западного происхождения, но используются напрямую против нас: во-первых, как способ научно-технического шпионажа, сбора информации о проводимых в России научных разработках, и во-вторых, — как инструмент внешнего влияния на нашу научную политику. Мы уже вплотную столкнулись с этой проблемой и осознали необходимость отказа от западной наукометрии, разработки и внедрения собственной системы оценки научной результативности, являющейся условием обеспечения интеллектуального суверенитета страны. Но это только один из аспектов проблемы.
Важнейшая роль в обеспечении национального суверенитета принадлежит социальным и гуманитарным наукам, которые оказывают прямое влияние на мировоззрение и идеологию общества. Социально-гуманитарный научный комплекс является первичной инстанцией производства смысловых и ценностных ориентиров, которые транслируются в общество через экспертное, медийное, образовательное, культурно-просветительское сообщества.
При этом основная функция социально-гуманитарных наук заключается в академической апробации и легитимации методологических программ, основанных на них общественных проектов, технологий и практик, внедряемых в бытие и сознание общества указанными сообществами.
Суверенитет имеет информационное и дискурсивное измерение. Существует понятие дискурсивного подчинения, когда через заимствованную систему понятий нам навязывается чуждое мышление и мотивация, чуждое смысло- и целеполагание. Следствием такого дискурсивного подчинения становится деформация смыслового пространства и интеллектуальная колонизация страны. Как все это происходит? Сначала дискурс легитимизируется в рамках академической науки, соответствующие сюжеты и концепты делаются предметом заинтересованного научного обсуждения и исследования. Их открывают как что-то новое, модное, актуальное, по данной проблематике пишутся статьи и книги, проводятся конференции. Затем эти сюжеты проникают в тематику диссертаций, дипломов, курсовых работ, попадают в учебники и в итоге прочно укореняются в социально-политическом и культурно-бытовом обиходе как нечто неотъемлемое и само собой разумеющееся. И мы уже начинаем мыслить, оперируя именно этими концептами и связанными с ними понятиями. Так работает механизм дискурсивной зависимости.
На сегодняшний день комплекс российских социально-гуманитарных наук находится под методологическим влиянием научных концепций, доминирование которых в актуальной российской повестке является результатом целенаправленного внешнего воздействия. Одним из способов такого воздействия является применение своеобразного бизнес-плана, в соответствии с которым между представителями российской социально-гуманитарной элиты распределены права эксклюзивных «провайдеров» модных западных доктрин, которые превращены в престижные и доходные интеллектуальные бренды; франко-американский философ Габриэль Рокхилл дал этому явлению название «франшизы в индустрии глобальных теорий». Результатом этих процессов стало то, что наш научный и социальный дискурс оказался насыщен концептами, которые выполняют в России роль своеобразных «троянских коней», разрушительных вирусов.
Попытаемся выделить некоторые наиболее опасные «ви-русные» социально-гуманитарные программы, внедряемые в России через научно-образовательную инфраструктуру, которые «работают» на переформатирование сознания общества, политическое и социально-экономическое сдерживание России, ее деморализацию, дискредитацию российских традиционных ценностей, политических и социальных институтов, ослабление и демонтаж суверенитета страны:
теории модернизации (урбанизация, секуляризация, постиндустриализм) — разработанные в западной философии и социологии второй половины XX в. концепции общественного развития, постулирующие прогрессивность перехода от традиционного аграрного и индустриального общества с присущими ему системой ценностей и образом жизни к обществу нового типа — информационному, урбанистическому, служат обоснованием и инструментом деиндустриализации и депопуляции России;
этика ненасилия, теории ненасилия — морально-политические доктрины, основанные на критике традиционных политических институтов, социальных, культурных и моральных норм как якобы воплощающих репрессивный принцип насилия и нарушающих свободу личности; составляют методологическую основу политических технологий «цветных революций» или «революций достоинства»;
теория справедливой войны — политико-правовая доктрина, разработанная американскими авторами в конце XX — начале XXI века с целью морально-философского и международно-правового осмысления и обоснования военно-политических акций США, используется для критики внешней и оборонительной политики России, в т.ч. СВО;
гендерная теория, феминизм, квир-теория — комплекс доктрин, получивший разработку в философии постмодернизма на основе идеи о взаимосвязи власти, знания и сексуальности; дает моральное и политическое обоснование для разрушения традиционных половых идентичностей и социальных ролей, выдвигает требование эмансипации и реабилитации всех проявлений сексуальности, включая девиантные и противоестественные;
гендерно-нейтральная терминология, расово-нейтральная терминология — правила текста, подчиненные принципам западной политкорректности согласно требованиям гендерной теории и движения BLM (Black Life Matter), применяются для ревизии и переписывания классических текстов культуры; инструмент фальсификации исторического и культурного наследия;
экологическая этика — междисциплинарное направление, сформированное американскими авторами в конце XX — начале XXI века, декларирует отказ от принципа антропоцентризма в природопользовании, используется международными организациями при разработке новых экологических стандартов, экспертиз и санкций, применяемых в качестве обоснования ограничения суверенных прав на национальные природные ресурсы, сдерживания территориального и промышленного развития России; глобалистика, исследования глобальных проблем, концепция устойчивого развития — доктрины, разработанные по заказу «Римского клуба» и внедренные в мировую научную повестку с целью смещения приоритета общественного внимания с национальных интересов на планетарные проблемы, направлены на ослабление суверенитета национальных государств и осуществление проекта глобализации;
аналитическая философия, социальный конструктивизм — направления современной англо-американской философии и социологии, в рамках которых релятивизируются ценностно-культурные традиции и истинностные утверждения; используются в качестве инструмента интеллектуальной экспансии США в мире и методологической программы переформатирования национальных укладов суверенных государств в интересах глобальной унификации;
эстетика постмодернизма — концептуализация авангардного искусства и литературы как форм политической борьбы, включает пропаганду в качестве видов современного искусства политического акционизма, социального протеста, акций прямого действия, порнографии, стимулирование общественного интереса к сексуальным извращениям и маргинальным формам культуры; теория тоталитаризма, теория противостояния цивилизации и варварства — концепции морально-политической и социальной философии, разработанные западными авторами второй половины XX в., в рамках которых обосновывается типологическое тождество между германским нацизмом и советским политическим строем, рассматривается противоборство западного «свободного» мира и советского (российского) государства как воплощений цивилизации и варварства; составляют теоретическую основу современной идеологии русофобии; мультикультурализм, постколониальная теория — социологические и культурологические концепции, базирующиеся на философии постмодернизма и направленные на обоснование принципа инклюзивности — обеспечения культурных прав меньшинств, их защиту от «репрессивного насилия» культуры большинства; рассматривают Россию как площадку взаимодействия разнообразных культур и субкультур, которая не имеет собственной духовной и культурной основы;
постгуманизм, трансгуманизм, биоэтика — научно-философские и политические концепции, постулирующие незавершенность эволюции человечества как вида, новые этапы которой будут определяться «улучшением» людей путем биомедицинских технологий, конвергенцией человеческого организма и сознания с электронными устройствами; разрушают традиционный образ человека с присущими ему моральными принципами и формами социального взаимодействия, в т.ч. любви и брака («киберпол»).
Это, если угодно, те самые программы, концепции и понятия, — «имена», доминирующие сегодня в нашем социально-гуманитарном дискурсе, которые нуждаются в «исправлении». Главная предпосылка и методологическая основа такого «исправления» — национальная мировоззренческая платформа, т.е. взгляд на вещи не с какой-то универсальной, наднациональной точки зрения, а исходя из реальности и потребностей национально-исторического бытия России как суверенного государства-цивилизации. Соответственно, научная и образовательная деятельность должна быть организована с учетом национальных интересов страны, отвечать задачам укрепления суверенной государственности и противодействия попыткам внешнего идеологического давления на Россию посредством социальных доктрин и научных концепций. Исследования необходимо сосредоточить вокруг осмысления самобытности цивилизации России, ее традиционных духовно-нравственных и культурно-исторических ценностей, изучения национального идейно-теоретического наследия и его мирового значения, а также критического анализа западных концепций, угрожающих стабильности и безопасности России, научному обеспечению ее суверенитета.
В системе социально-гуманитарных наук теоретико-методологическая функция принадлежит философии. Философы обладают привилегией продуцировать регулятивные идеи, на которые потом опираются, без которых не могут обойтись в своей работе многие представители смежных наук: социологи и экономисты, психологи и религиоведы, филологи и историки. Ибо невозможно, например, писать историю, не опираясь на определенную теорию исторического развития, а концептуальные основы и методологические принципы таких теорий разрабатывают и формулируют философы, которые традиционно обладают высоким авторитетом и идеологическим влиянием в смежных отраслях знания. Поэтому «исправление имён» в социально-гуманитарной повестке должно начинаться с философии.
Философские исследования предстоит освободить от диктата постмодернистских методологических программ и ориентировать на классическую модель философской науки, развитие которой является одной из основ укрепления традиционных ценностей и может способствовать повышению роли России в мировом гуманитарном, культурном, научном и образовательном пространстве. Содержание, цели и задачи исследований должны отражать социальнополитическую и духовно-культурную жизнь России, давать концептуальное осмысление встающих перед ней вызовов и угроз, вносить вклад в совершенствование системы фундаментальных научных разработок как важнейшей составляющей успешного развития страны. В качестве приоритетных могут быть выделены следующие направления философских исследований: история русской философии, история философии народов Евразии, философское востоковедение, история западной философии, онтология, теория познания, логика, философия науки и техники, философия природы, социальная философия, философии политики и права, философия человека, этика, эстетика, философия культуры, философия религии и теология. Предлагаемая структура раскрывается через решение комплекса конкретных научных задач.
Прежде чем обратиться к задачам истории философии, хотелось бы отреагировать на тезис А. Ю. Коробова-Латынцева о необходимости мобилизоваться, а «не прятаться в архив». Не подвергая сомнению необходимость мобилизации, должен заметить, что через архивы сегодня также проходит линия фронта, ибо здесь находится один из важнейших участков информационного противоборства, непосредственно связанный с заглавной темой философского собора. Очевидно, что задача «Великого исправления имен» подразумевает преодоление исторических фальсификаций и избавление от сформировавшихся на их почве целого ряда социальных стереотипов, которые нас дезориентируют, морально разоружают и как раз-таки препятствуют мобилизации во всех её аспектах.
Фальсификации истории построены на недобросовестных исторических спекуляциях. Им должны быть противопоставлены нарративы «с другим знаком», но этого недостаточно, ибо такая «битва нарративов» может продолжаться бесконечно. Необходим качественно иной уровень фундирования исторического дискурса, который обеспечивается обращением напрямую к первоисточникам и документам, являющимся неопровержимыми свидетельством исторической правды. Именно архив и есть то место, где находятся первоисточники, без знания которых невозможно писать достоверную историю и подвергать деконструкции злокачественные фантомы общественного сознания, являющиеся результатом исторических фальсификаций. В этом состоит одна из задач нашей работы по «исправлению имен» — как в общеисторическом, так и в историко-философском аспекте.
История философии сегодня — одно из измерений политики исторической памяти; в области истории русской философии целесообразно исходить из приоритета для России национальной философии, значимость которой определяется не тем, насколько успешно русские философы выучили «уроки» западной философии, а как им удалось выразить и осмыслить философскую проблематику бытия России; в связи с этим необходимо ликвидировать многочисленные лакуны в области научного издания трудов русских философов, реализовать проект фундаментальной многотомной истории русской философии, показать вклад русской философской мысли в критику западной цивилизации и значение ее идейного наследия для поиска путей выхода из кризиса, который переживает современный Запад.
В контексте реализации государственной информационной политики пропаганда идей русской философии может быть направлена на усиление в массовом сознании роли традиционных российских духовно-нравственных и культурно-исторических ценностей, противодействие навязываемым извне деструктивным идеям, стереотипам и моделям поведения.
Изучение философской мысли окружающих Россию стран, возникших на территории бывшего СССР, призвано способствовать развитию сотрудничества в рамках международных организаций и институтов, расширению и использованию инструментов сетевой дипломатии и в особенности — укреплению братских связей между православными славянскими народами, служить «мягкой силой» России на постсоветском пространстве: взаимодействие по линии философских обменов с бывшими советскими республиками позволит усилить в них позиции России и русской философии и поможет оказать поддержку соотечественникам, проживающим за рубежом, в осуществлении их прав, включая право на сохранение общероссийской культурной идентичности, обеспечение защиты их интересов, и в особенности — способствовать процессам социокультурной интеграции новых территорий России.
Изучение историко-философского наследия зарубежных стран — необходимое условие понимания их национально-культурной специфики и ментальности; изучение восточной философии должно проводится не на основе идеологии мультикультурализма и постколониализма, а с позиций уяснения, сохранения и защиты собственной национально-культурной уникальности и идентичности; оно может способствовать выработке принципов внутренней национальной политики, профилактике межнациональных и межконфессиональных конфликтов, а также обеспечить идейные основы для развития стратегического партнерства с Китаем и Индией в интересах России. Исследования западной философии могут быть сфокусированы на классических памятниках философского наследия, выявлении и актуализации учений, имеющих непреходящее значение для культуры и цивилизации, которые должны быть отделены от подходов, направленных на деконструкцию социальной и культурной системы; в результате такой работы философия России сможет аккумулировать наиболее значимые ценности, от которых отказывается Запад, и стать депозитарием мирового духовно-интеллектуального наследия.
Под влиянием западных неопозитивистских программ главная философская дисциплина — учение о бытии, или онтология — оказалась дискредитирована и маргинализирована; в результате мы наблюдаем уродливый перекос в пользу теории познания, что нашло отражение, в частности, в структуре научных подразделений Института философии РАН, где существует три сектора, специализирующихся на гносеологии, и ни одного сектора — по онтологии.
Но что мы можем познавать, если игнорируем бытие? Необходимо восстановление в правах онтологии как науки, конституирующей фундаментальные принципы бытия мира, человека и общества. Онтологическое обоснование этих принципов необходимо для эффективной борьбы с релятивистским подходом к миру как к вариативному продукту виртуальных конструкций, благодаря которому власть над сознанием людей приобретают ментальные политтехнологи, для предотвращения информационно-психологических диверсий и вестернизации культуры, попыток манипулирования идентичностью граждан России.
В области теории познания требуется критический анализ эпистемологического конструктивизма, который является методологической основой социального конструктивизма, используемого в качестве программы для попыток переформатирования национальных укладов суверенных государств посредством «оранжевых революций»; также важно сосредоточение внимания на вызовах, связанных с развитием когнитивных наук и искусственного интеллекта.
В области логики целесообразно проводить исследования по истории русской логики, развивать логические исследования в рамках классической парадигмы, актуализировать значение логики как единой основы разумных человеческих действий, в т.ч. в масштабах государства, народного хозяйства, науки и культуры; противодействовать деструктивным концепциям, которые несут угрозу дезориентации и сегментации этих сфер. К актуальным задачами философии науки относятся: разработка методологии междисциплинарных исследований, возникших на стыках классических наук и наук, занятых прикладными проблемами; а также — анализ проблем взаимодействия российской и мировой науки, разработка оснований и рекомендаций для создания национальной системы оценки результативности научной и инновационной деятельности, нацеленной на решение перспективных задач развития страны и обеспечение интеллектуального суверенитета России.
В области философии природы обладает актуальностью критический анализ современных зарубежных экологических доктрин, выявление их идеологической и политической основы, оценка возможных перспектив их применения с учетом обеспечения интересов России, связанных с освоением космического пространства, Мирового океана, Арктики и Антарктики; проведение исследований, направленных на обоснование неотъемлемости природных ресурсов России, исходя из национальных традиций природопользования, укорененных в самобытности российской цивилизации и ориентированных на сохранение эколого-ресурсного потенциала в качестве национального достояния для обеспечения жизни будущих поколений.
В социальной философии целесообразно провести критический анализ западных концепций модернизации (теорий пост- и деиндустриализации, общества сферы услуг, информационного общества, цифровой цивилизации), дать им оценку в том числе с точки зрения задач демографической политики по повышению рождаемости и увеличению численности населения России, разработать методические основы социализации, культурной адаптации и интеграции в российском обществе мигрантов; найти альтернативу западным теориям модернизации и разработать актуальную теорию исторического развития, призванную служить методологическим руководством для исторических наук, способствующую защите исторической правды, обоснованию преемственности в развитии Российского государства и его исторически сложившегося единства, противодействия фальсификации истории.
Перспективным в области политической и правовой философии является анализ теоретических оснований, источников, сущности и форм легитимности, методов легитимации политико-правовых институтов современной России, изучение идейной борьбы в области политики памяти и выдвижение рекомендаций по решению задач сохранения исторической памяти; обоснование на этой основе морального лидерства России в мире и формирование привлекательного образа будущего мироустройства.
В области философии человека приоритетными являются задачи охраны человека, защиты его идентичности; требуется проведение критического анализа навязываемых Западом идеологий новой этики, теории гендера, феминизма, квир-философии, биоэтики и трансгуманизма, с помощью которых подвергаются разрушительному воздействию базовые моральные и культурные нормы, религиозные устои, институт брака, семейные ценности, абсолютизируется свобода личности, осуществляется активная пропаганда вседозволенности, безнравственности и эгоизма, легализуется употребление наркотиков, формируются сообщества, отрицающие естественное продолжение жизни; изучение философских проблем медицины может служить теоретическим обоснованием политики поддержки семьи, материнства, отцовства и детства.
Основной задачей научной работы в этике может стать изучение, обоснование и защита традиционных духовно-нравственных ценностей России, поддержание на высоком уровне морально-патриотического воспитания в сфере образования и культуры, противодействие навязываемой США и их союзниками, транснациональными корпорациями, общественными организациями новой этики и прикладной этики ненасилия и толерантности, ставших основой теории и практики ненасильственного политического сопротивления и блокировавшей совершение нравственного выбора в пользу национальных духовных ценностей, противодействие деструктивному информационно-психологическому воздействию на индивидуальное, групповое и общественное сознание, распространению социальных и моральных установок, противоречащих традициям, убеждениям и верованиям народов России.
В сфере эстетики основными задачами исследований могут стать: концептуализация и актуализация национально-культурного наследия, разработка теоретических основ для развития контактов народов России и Евразии через художественную культуру и искусство, воспитания новых поколений на основе духовных ценностей, национальных традиций и современных интерпретаций «вечных» тем искусства, критика эстетизации насилия, потребления и наслаждения в современном искусстве, развитие и укрепление связи между искусством и другими сферами культуры: наукой, образованием, религией, философией.
В философии культуры целесообразно провести критический анализ идеологии мультикультурализма, выработать основы для преодоления последствий господства этой идеологии, которая превращает российскую цивилизацию в площадку взаимодействия разных культур, лишенную собственной идентичности, что приводит к усилению разобщенности и поляризации национальных сообществ нашей страны.
философское осмысление традиционных ценностей России позволит укрепить фундамент культурного суверенитета, продвигать наши исторические традиции в области образования, науки, культуры, религии, языка и информационной деятельности.
В области философии религии обладает актуальностью разработка академического компонента научно-образовательной специальности «теология», изучение духовно-нравственных ценностей традиционных российских конфессий, обеспечение на этой основе культуры межконфессионального диалога и сосуществования, проведение исследований, направленных на выявление предпосылок формирования идей экстремизма на религиозной почве; предупреждение и нейтрализацию межконфессиональных и межнациональных конфликтов, сепаратистских проявлений, предупреждение распространения религиозного радикализма, деструктивных религиозных течений, формирования этнических и религиозных анклавов.
Разумеется, предложенная программа — не какая-то догма, а рабочий проект, набор предложений, предполагающий дискуссионное обсуждение, в ходе которого он может быть скорректирован, дополнен и развит. Вместе с тем, основной вектор — переориентировка направления исследований с глобальных мировых трендов на национальные проблемы и интересы России как суверенного государства-цивилизации — является принципиальным.
Ключевой вопрос заключается в том, каким образом подобное «исправление имён» может быть осуществлено. В нашей стране преобладают практики централизованного регулирования сфер государственного интереса и финансирования, к которым относятся наука и образование, и конечно, хотелось бы надеяться на внимание директивных инстанций к результатам работы нашего философского собора. Если эти результаты будут учтены при формировании новой научной и образовательной политики в социально-гуманитарной сфере, острый запрос на которую сегодня существует, это стало бы настоящим прорывом. Однако независимо от этого, важно использовать все возможности, чтобы самодеятельно реализовывать эту политику любыми доступными нам способами. Собственно говоря, мы это уже делаем: наш философский собор, как, в частности, и другие проекты «Солнца Севера», является впечатляющим примером многообразной инициативной деятельности, конституирующей в масштабах страны интеллектуальное движение и концептуальную парадигму, которая становится в России безоговорочным мейнстримом. «Время разбрасывать камни, и время собирать камни». Сегодня настало время собирания камней. Да, это нелегкий процесс, ибо собирание камней требует гораздо больше сил, чем их разбрасывание. И точно так же, как разбрасывание камней не обошлось без участия философов, их собирание не сможет совершиться без нашего философского собора.